|
|
ЕВРАЗИЙСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ НАЦИЙ И ВОСПИТАНИЕ СТУДЕНЧЕСТВА
Декан факультета Евразии и Востока, Сачко Г.В.
Россия, 454021, г. Челябинск,Челябинский государственный университет
east@csu.ru
В классическом евразийстве (идейно-политическом течении 20-30-х гг. ХХ века) «нация» имеет неординарную трактовку. Согласно последней, нация – это один из уровней «симфонической личности». В отличие от общепринятого западного (романо-германского) представления о личности как отдельном индивиде, а о народе, нации, обществе как некой механистической совокупности атоминизированных индивидов, симфоническая личность в евразийстве – это живое и органическое «единство многообразия», отдельно друг от друга не существующее. Такая «личность – единство множества и множество единства» [1]. Разновидностями симфонической личности выступают и индивид, и социальная группа, и народ, и нация. При этом каждый уровень, являясь индивидуально-неповторимым, приобретает свое сущностное качество только во взаимодействии с более высокими симфоническими личностями: индивид с социальной группой, социальная группа с народом, народ с человечеством. Уникальность любой симфонической личности (особенно это относится к народу и нации) выводится евразийцами из «месторазвития». Обосновав в науке новую отрасль знания – «геософию», евразийцы считали, что «этнологический тип выбирает или находит «свою» территорию и существенно, по-своему ее преобразует» [2], как, впрочем, и наоборот. В этом плане необходимо учитывать «конвергентность», «сообращенность» этнографии и географии. Взаимное приспособление живых существ друг к другу в тесной связи с внешними географическими усилиями создает свой (и в этом плане неповторимый) порядок, свою гармонию, свою устойчивость. Социально-историческая среда немыслима без территории, следовательно, не зная свойств этой территории, невозможно понять и особенности образа жизни на ней, т.е. того, что мы называем укладом жизни. Исходя из этого, евразийство считает абсолютно неправомерным рассмотрение истории человечества как некоего универсального линейного процесса и прогресса. Такое понимание свойственное западной культуре с неизбежностью приводит к делению народов на прогрессивные и отсталые, «исторические» и «неисторические». Согласно евразийству, необходимо расстаться с привычным делением «линейной» истории на древнюю, среднюю и новую. История человечества может быть упрощенно представлена как множество замкнутых исторических циклов разных культурных миров, причем каждый из которых, не только пребывает на своей определенной стадии цикла, но еще имеет и свой вектор движения. А поэтому, социология, основанная на идее монофелитического развития жизни, должна быть вытеснена идеей «веерообразного расхождения ее путей» [3]. Отсюда с непреложностью следует не только признание разности «этногеографических индивидуумов», но и невозможности их ранжировать по значимости, ценности, прогрессивности.
«Цветущая сложность мира» – любимый образ евразийцев: у каждого народа-нации свой «цвет» и своя стадия «расцвета», но именно это многообразие цветов, оттенков, переходов и способно создать общую гармонию самой высшей симфонической личности на земле – человечества. Как проявляется неповторяемая самобытность такой симфонической личности как народ и нация? На первый взгляд, ответ евразийцев кажется тривиальным, ибо они говорят о культуре, но ее истолкование опять же характеризуется инновационным подходом. Культура в концепции евразийства это ни нечто внешнее, ни какое-то одеяние, оболочка, а живой организм, органическое и специфическое единство. Культура и есть жизнь симфонической личности, и как жизнь личности она рождается, развивается, а со временем стареет и умирает. Разным этапам зрелости симфонической личности-нации соответствуют и разные формы культуры, которые могут быть представлены как «уровни» культуры. Наиболее общими из них для всех народов являются Государство и Церковь. Истинной формой бытия симфонической личности народа-нации выступает бытие Церковное. Объясняется это тем, что именно религия создает и определяет культуру, и культура есть одно из проявлений религии, а не наоборот. В силу этого, высшее предназначение симфонической культуро-личности – это ее церковное воплощение, ибо «Церковь-сфера свободной истины и деятельности, сфера соборного единства, свободной согласованности в освоении и раскрытии несомненного соборного предания» [4]. Церковь указывает истинные идеалы и цели, направляет жизнь человека к Богу, стремясь преодолеть греховное и несовершенное. Но полное и подлинное «оцерковление» симфонической личности это скорее далекий идеал-цель, чем настоящая реальность. Всякая эмпирическая симфоническая личность, в том числе, естественно, и народ-нация – это личность несовершенная, неполная, греховная. Вот почему наряду с Церковью, (т.е. истинной формой личного бытия культуры народа) возникает и другая, производная, или вторичная форма личного бытия той же культуры, того же народа, которая называется Государством.
Государство, таким образом, это тоже форма жизни народа, но ограниченная мирской, грешной, несовершенной ее стороной. Действуя в конкретной греховной сфере, государство не грешить не может, но не может и бездействовать, ибо его бездействие равнозначно самому тяжкому греху – самоубийству. Выход в том, чтобы неизбежно греша и ошибаясь, государство прислушивалось к голосу Церкви, осознавая свои ошибки и исправляя их. Евразийцы уделяли особое внимание взаимоотношениям государства и церкви (т.н. концепция «симфонии власти»). Вместе с тем, они недвусмысленно подчеркивают, что четко различают понятие Церкви как союза людей веры (т.е. ту самую высшую форму симфонической личности — народа) и Церковь как организацию со своей иерархией служителей, иначе говоря, обычными эмпирическими личностями, которые могут ошибаться, грешить и поступать «нецерковно». И Государство, и Церковь, являясь разными уровнями и формами симфонической личности, имеют одну общую цель, которая определяется главным смыслом существования народа (нации) - это самопознание. По отношению к народу это означает формирование и развитие самобытной национальной культуры «народ познает самого себя, если его духовная природа, его индивидуальный характер находит себе наиболее полное и яркое выражение в его самобытной национальной культуре…» [5].Самопознание нации (народа) немыслимо вне самопознания отдельных индивидов, входящих в состав народа, теснейшим образом связанных друг с другом и взаимодополняющих друг друга. Познавая себя, каждый человек познает себя, и как представитель данного народа, его духовный облик непременно имеет наряду с частными, индивидуальными, семейными, сословными чертами, и черты национального характера. Данный человек, познавая самого себя, начинает «быть самим собой», он в то же время становится и характерным представителем своего народа, своей национальной культуры. Но и обратно: самобытная национальная культура сама способствует индивидуальному самопознанию отдельных представителей данного народа. Стремление каждого народа создать свою особую национальную культуру имеет, по глубокому убеждению евразийцев, полное моральное оправдание и лежит в основе истинного национализма: «истинным, морально и логически оправданным может быть признан только такой национализм, который исходит из самобытной национальной культуры или направлен к такой культуре» [6]. Все другие виды национализма евразийство считает ложными, а наиболее опасными из них, такие как шовинизм и культурный космополитизм.
Культура России, в концепции евразийцев, не есть ни культура европейская, ни одна из азиатских, ни сумма или механическое сочетание элементов той и других. Она совершенно особая, специфическая культура, обладающая не меньшей самоценностью и не меньшим историческим значением, чем европейская и азиатская. Ее надо отличать от культур европейской и восточной как срединную, евразийскую культуру. Этим термином евразийцы не отрицали в евразийской культуре ее «русскость», ибо «русское» в их трактовке это «славяно –туранское». «Мы должны осознать себя евразийцами, - подчеркивали они, - чтобы осознать себя русскими» [7]. Всё вышеизложенное, а особенно последние положения классического евразийства являются теоретической основой учебного и воспитательного процесса на факультете Евразии и Востока Челябинского государственного университета. Факультет был создан в 1998 году с целью подготовки специалистов-международников для установления и развития отношений со странами Востока. В качестве стран специализаций выступают Китай, Япония, Турция, Казахстан и страны Арабского региона. Подготовка международника-востоковеда предполагает освоение не только обязательных учебных дисциплин соответствующего профиля, связанных с глубоким изучением географии, истории, экономики, политики, этнологии, культуры, языка, литературы, религии избранной страны Востока, но и с познанием собственной национальной культуры. По словам евразийцев, человек только «постигнув с большой ясностью и полнотой самобытную психику своего народа, с особенной чуткостью будет улавливать и во всяком другом народе все черты, похожие на его собственные» [8]. С целью познания своей национальной (подчеркнем особо: евразийской) культуры студенты нашего факультета имеют учебные курсы по «Истории и теории евразийства», «Истории Отечества», «Содружеству независимых государств» и т.п. Кроме того, в качестве факультативов, они знакомятся с «Православной теологией», «Исламоведением», «Социоестественной историей Уральского региона» и т.д. Кроме того, ежегодными традиционными мероприятиями на факультете являются Праздники национальных культур. Разделяя мнение евразийцев о том, что в сфере формирования национальной культуры и национального самопознания «непочатый край работы для философов, публицистов, поэтов, писателей, художников, музыкантов и для ученых самых различных специальностей», мы пытаемся внести свой посильный вклад в это общее дело.
Литература:
1. Евразийство. Опыт систематического изложения. – В кн.: Савицкий П.Н. Континент Евразия. М., 1997, с.21.
2. Там же, с. 36.
3. Флоровский Г.В. О народах неисторических. – В кн.: Основы евразийства., М., 2002, с. 421.
4. Евразийство. Опыт систематического изложения, с. 48.
5. Н. Трубецкой. Наследие Чингисхана, М., 2000, с. 108.
6. Там же, с. 111.
7. Мир России – Евразия: Антология / Сост.: Новикова Л.И., Сиземская И.Н., М., 1995, с. 256-257.
8. Н.Трубецкой. Наследие Чингисхана, с. 115-116.
|
|