К ВОПРОСУ О ФОРМИРОВАНИИ ГЕНДЕРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ ДЕВУШЕК В СЕМЬЕ
к.с.н., доцент, Вильданова Ф.Д.
Россия, 423831, г Набережные Челны, пр.Сююмбике, 43/16 – 90, Академия управления «ТИСБИ», филиал в г.Набережные Челны
Гендерная идентичность молодежи складывается под воздействием целого ряда социокультурных факторов. Здесь понятие «гендер» используется для обозначения социокультурного конструирования поведения, личностных качеств, идентичности в зависимости от пола. Гендер – отражение социальных ролей. Практически трудно найти материалы о подобных исследованиях на примере современных обществ, и в частности современного российского общества.
Осмысливая проблемы формирования гендерной идентичности молодежи, можно попытаться сформулировать несколько ключевых вопросов: Что является предопределяющим в формировании гендерной идентичности молодежи? Какова роль семьи для девушек в формировании гендерной идентичности? Будут ли установки родителей значимыми для девушек в формировании стратегий при выборе будущего супруга? Является ли механизм гендерной идентификации неосознанным элементом? При гендерной социализации молодежи формируется идеал «вечной женственности»: женщина должна быть нежной, красивой, мягкой, ласковой, но в то же время пассивной и зависимой, позволяя мужчине чувствовать себя по отношению к ней сильным, энергичным и преуспевающим. Эти фемининные качества и сегодня высоко ценятся, составляя ядро мужского понимания женственности. Но в женском самосознании появляются и новые черты. Женщина должна быть умной, энергичной, предприимчивой, т.е. обладать свойствами, которые лишают мужчин их монополии.
Социальные институты, в частности семья, «заботятся» о социальной организации взросления девочек, о правильности их вхождения в социум, о том, чтобы они заняли традиционные женские позиции. В культуре сообществ существуют определенные половые стереотипы о «женственности» и о «мужественности».
В.Е.Каган провел в конце 80-90-х годов ХХ столетия исследование по проблемам половых стереотипов – представления о мужчинах и женщинах, и о соотношении идеальных (желательных) представлениях и реалиях. Опрошенным было предложено описать, что собой представляет «идеальная женщина», и «большинство женщин». Интересно, что представления об «идеальном» мужчине у мужчин и женщин были практически одинаковы, тогда как представления об «идеальной» женщине расходились: первыми по важности названы эмоциональные характеристики и здоровье/внешность, а затем у женщин шли способности, хозяйственность, сексуальность, практичность/богатство, а у мужчин – хозяйственность, сексуальность, способности (практичность/богатство вовсе выпали). Женские представления об «идеальной» женщине сдвинуты в сторону эмансипации, тогда как мужские – в сторону консервативных представлений. Обработка эмпирических данных дала следующие «портреты»: «Идеальная женщина» в общем восприятии: ласковая, заботливая, верная, трудолюбивая, любящая, умная, добрая, хозяйственная, красивая; в восприятии мужчин: скромная, общительная, сексуальная, любящая детей; и в восприятии женщин: аккуратная, обаятельная, отзывчивая, веселая.«Большинство женщин» в общем восприятии: хозяйственная, раздражительная; в восприятии мужчин: завистливая, глупая, некрасивая; в восприятии женщин: замотанная, усталая, заботливая, добрая. Данные представления о мужчинах и женщинах в процессе социализации, формируя полоролевые установки, усваиваются молодежью. По данным группы социологов Петербургского отделения Российской академии наук, исследовавших представления о современном идеале женщины у жителей своего города 60% являются носителями патриархального идеала, 7% – феминистского, 33 % – смешанного [1].
Патриархальная семья – архаичный тип семьи, в которой доминантным типом отношений является кровнородственные связи, предполагающие явную зависимость жены от мужа, детей от родителей, благодаря сосредоточению в руках мужа экономических ресурсов и принятию основных решений, в связи с чем, и происходит жесткое распределение ролей [2]. Дух освободительной революции 1917 г. привел к смене такого «закабаления». Современная семья переживает сложный переходный период от традиционной модели семейной организации к новой: упрощается структура семьи, изменяется система ролей, власти и подчинения между мужем женой[3].
Вопрос о роли семьи в формировании гендерной идентичности подростка сохраняет свое значение и в настоящее время. Важность семейного воспитания заключается в том, что в ней формируются не только социально значимые качества личности, но и свойственные ей оценочные критерии. Сильное влияние семьи на подростка связано с тем, что взаимоотношения членов семьи преимущественно постоянны и длительны, они и влияют на нетвердые нравственные и идейные убеждения подростка. Каждая семья создают свою культуру повседневной жизни, хотя родители как личности не одинаковы и могут по-разному оценивать многие поступки и явления и реагировать на них, но показателем уровня педагогической культуры родителей являются ошибки, допускаемые в воспитании детей.
Гендерная социализация происходит в семье путем восприятия девочкой или мальчиком ролей, которые предписаны в данном социальном контексте мужу и жене, женщине и мужчине. С точки зрения растущих детей, мать всемогуща, она имеет полную власть, именно от нее, особенно в ранней юности зависит то, как будет проходить взросление. Однако дети чувствуют, что мать в обществе не обладает такой властью, как в семье. В обществе доминирует мужчина, в семье – женщина, то есть общество подавляет женщину[4]. В обществе доминирует мнение, что девочка растет, чтобы выйти замуж. Девочка легко проходит социализацию, ей не нужно искать образ для своей гендерной идентификации. Тесное общение с матерью помогает ей преодолевать сложности. Мать видит в растущей дочери как бы повторение, и исправление своего жизненного опыта и стремится воспитать ее так, чтобы не было тех сложностей, которые встретились ей самой в жизни. Мать с помощью определенных установок формируют гендерную идентичность у девочки, которые определяются как «негативные установки» [5].
Негативная установка матери к мужчинам вообще, возникает иногда у разведенной женщины как месть за неудавшуюся личную жизнь. Дочери внушается, что все мужчины – подлецы, а отцу чинятся препятствия во встречах с дочерью. Негативизм в отношении мужчин как семейная традиция возникает, когда дочерям внушается, что мужчинами нужно руководить, прибрать их к рукам и держать крепко. Решения остаются за женщиной, мужчина выполняет роль ребенка, деньги ему выдают ежедневно, зарплата полностью отбирается. Отрицательное отношение к противоположному полу в связи с моральной паникой возникает, когда дочери внушается, что цель каждого мужчины – обмануть девушку и потом бросить. Если начнешь половую жизнь до брака, то обязательное следствие этого – беременность, венерическая болезнь, поруганная девическая честь. Все мальчики – хулиганы, и их нужно все время исправлять. Потребительская установка к мужчинам воспитывается в дочерях при стремлении найти мужа, который бы обеспечивал, содержал, то есть в настоящей охоте за жизненными благами. Не всегда данные материнские «негативные» установки усваиваются дочерьми. И здесь очень важно понять, является механизм идентификации осознанным или не осознанным элементом.
В чистом виде неосознаваемые механизмы идентификации могут быть представлены лишь у детей, когда рациональный компонент, самосознание, самосознание еще не сформированы, когда ребенок не способен осознать и выработать оценочное отношение к групповым нормам и предписаниям, а также к тем видам социально—психологических воздействий, которые он испытывает со стороны ближайшего окружения. Как в свое время указывал В.М.Бехтерев, «условиями, благодаря которым становится возможным действие неосознаваемых социально-психологических механизмов на личность, являются «эффект доверия» к лицу, оказывающему внушающие воздействия, либо вызывающему желание подражать, стремление идентифицироваться с ним, положительная эмоциональная окраска, которой характеризуется отношение индивида к этому лицу, а также снижение самокритичност и повышенная внушаемость индивида» [6].
Знания об окружающем мире приобретаются в ходе социализации благодаря взаимодействию с близкими людьми, повседневные знания детерминированы биографией индивида[7]. В повседневной жизни каждый индивид вынужден осуществлять типизацию предметов и явлений вокруг себя, чем и определяется индивидуальный кругозор индивида, который социолог назвал биографической ситуацией индивида.
По мнению социологов П.Бергера и Т.Лукмана[8], повседневная жизнь людей представляет собой реальность, которая интерпретируется ими и имеет для них значимость в качестве цельного мира. Этот мир, который создается в их мыслях и действиях и переживается ими в качестве реального. Главными агентами поддержания субъективной реальности в индивидуальной жизни являются значимые другие. Люди встраивают информацию, получаемую от значимых других (школа, семья, законодательство, популярные масс-медиа и др.), в систему конкретных верований, чувств, установок и ожиданий, действующих как на сознательном, так и на бессознательном уровне и формируют то окно, через которое воспринимают свой мир. Родители не всегда являются единственными ролевыми моделями для молодежи. Молодежь строит свои гендерные представления в многомерном пространстве противоречивых советов о достойном и правильном стиле взрослой сексуальности[9].
Безусловно, подобные размышления не исчерпывают всех проблем формирования гендерной идентичности молодежи в семье.
Литература
1. Гендерный конфликт и его репрезентация в культуре: мужчина глазами женщины. Материалы конференции «Толерантность в условиях российской культуры» 29-30 мая 2001 г. Екатеринбург, 2001.
2. Голод С.Семья и брак: историко-социологический анализ. СПб:ТК Петрополис,1998.
3. Ткач О. Патриархат по-советски, или большая семья на большом экране // Гендерные отношения в современной России. М.,2002. – С.294-316.
4. Омельченко Е.Л. Молодежные культуры и субкультуры. – М.: Изд-во «Института социологии РАН», 2000. – С.114-124.
5. Лосева О.К. «Половое воспитание детей» М. «Просвещение»,1990.
6. Бехтерев В.М. Внушение и его роль в общественной жизни. – СПб., 1908. – С. 86.
7. Шюц А. Формирование понятия и теории в общественных науках. // Американская социологическая мысль. М.:МГУ, 1994.—С.488.
8. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М.: Издательство «Медум», 1995. – С.212-213.
9. Омельченко Е.Л. «Жертвы и / или «насильники». Феномены подростковой сексуальности в фокусе западных теоретических дискурсов // Другое поле.Социологические практики /Под ред.Е.Л.Омельченко, С.А.Перфильева. – Ульяновск: Изд-во Государственного научного учреждения «Средне-Волжский научный центр, 2000. – С.238-255.